Рэпер Ярмак обсудил мобилизацию с 18 лет, победу в войне и шансы на мир, носив берцы как символ поддержки.

Рэпер Александр Ярмак с первых дней полномасштабного вторжения стал добровольцем и продолжает защищать украинскую землю от российских оккупантов. Он участвовал в боях в Харьковской области и возглавлял взвод операторов FPV-дронов. С сентября 2024 года Александр Ярмак занимает должность командира R&D подразделения 412 полка Сил беспилотных систем и является командиром роты. Во время службы он был награжден главнокомандующим Александром Сырским нагрудным знаком "Золотой крест".

Как изменилась война за три года, и что ждет Украину в ближайшем будущем

Ранее вы говорили, что приняли решение мобилизоваться еще в 2021 году, потому что понимали, что будет война. 24 февраля 2022 года РФ полномасштабно напала на Украину, что вы чувствовали в тот день?

Это мой долг защищать свой дом. Возможно, если бы они не атаковали Киевщину, я бы еще какое-то время культурно поддерживал наши силы обороны и позже мобилизовался в армию. Но так как речь шла о защите моего дома, моего родного региона — Киевщины, для меня решение было очевидным: нужно защищать свою родину.

Как ваша семья отреагировала на то, что вы решили мобилизоваться?

Я заранее предупредил жену, что если начнется полномасштабное вторжение, я обязательно приму участие в обороне страны. Мы обсуждали, что я, возможно, как музыкант буду поддерживать военных на фронте. Но уже накануне вторжения, когда понтонные переправы были брошены из Беларуси в сторону Чернобыля Киевской области, стало ясно, что Киевщина также будет вовлечена в боевые действия. Поэтому я заранее готовился к этому.

Как изменилась война за эти три года?

Она кардинально изменилась. Раньше мы шли в бой с палками, а сейчас воюем с супертехнологиями, приближаясь к использованию искусственного интеллекта и машинного зрения. Это совершенно другой уровень войны, вовлечение людей в эти процессы. Сейчас война совершенно иная по сравнению с той, что началась 24 февраля 2022 года.

Что, по вашему мнению, ждет Украину в этом году?

Серьезные испытания. Сегодня (13 февраля, — ред.) было много заявлений Дональда Трампа относительно Украины. У нас много внутренних проблем, нет четкой объединенности ни в обществе, ни среди политических элит. Это вызывает беспокойство, что Украина не настолько объединена, чтобы победить такого мощного врага.

Главное — нам не следует ждать заявлений мировых лидеров, а нужно рассчитывать на себя — на свои возможности, делать больше, чем можем. Потому что победа — это когда ты делаешь что-то большее, чем мог бы всегда. Это то, что должен сделать каждый украинец. Неважно, находится ли он сейчас в армии или работает для армии. Главное, чтобы наша нация была вовлечена в защиту страны.

Нельзя абстрагироваться от ужасной войны, самой страшной со времен Второй мировой, и просто жить, радоваться, ожидая какого-то мирного будущего. Инфантильно не понимать, что в жизни ничего не происходит само по себе. Нужна вовлеченность. Если мы объединимся, если сознание большинства включится, и мы как нация выстоим, тогда Украина будет спасена. Если же нам не хватит жизненной мудрости и зрелости, то очень вероятно, что в этом году мы можем проиграть войну и потерять Украину в ближайшей перспективе. Никаких обнадеживающих сообщений нет, мы должны понимать, что вся ответственность только на нас.

Вы в 2023 году возглавили подразделение дронов. Вы руководили FPV-дронами тогда, когда они были только в спецподразделениях. Как изменилась роль дронов с того момента до сегодняшнего дня?

Сейчас FPV-дроны и БПЛА тактического уровня применяются почти в каждом звене Сил обороны Украины. Это уже не только спецподразделения, это тероборона и стрелковые батальоны. Рота снайперов работает с FPV, бригадная артиллерийская разведка также использует FPV.

Все начали использовать ударные FPV-дроны, такие как Mavic, для разведки и сбросов. На тактическом уровне это основное средство сдерживания врага. Плюс сейчас появляется оптоволокно, которое должно стать тем инструментом, который спасет линию фронта. Спецподразделения начинают работать более системно на большую глубину — 30+, используя различные новейшие средства и технологии. Делают это достаточно успешно.

Я представляю 412-й полк NEMESIS, и за последние несколько месяцев наш полк поразил более 30 объектов противовоздушной обороны врага. Это самые дорогие образцы техники, такие как БУК и ТОР. Мы выходим на более глубинные системные поражения, не говоря уже о силах беспилотных систем, которые касаются почти всех поражений в глубину России дронами Deep Strike.

Как вы считаете, как может в будущем измениться роль дронов? Сейчас все подразделения используют FPV, которые раньше были только в спецподразделениях, тогда как спецподразделения пошли дальше. Другие подразделения примут те дроны, которые сейчас используют спецподразделения?

Нет, это совершенно разные зоны ответственности. Война — это не просто движение вперед. Война — это зоны ответственности и упорядоченность боевых порядков. На сегодняшний день у нас есть много технологий на тактическом, оперативно-тактическом, оперативном и стратегическом уровнях. Теперь нужно, чтобы это стало системой, чтобы каждый четко понимал, где и на какую глубину мы используем FPV-дроны, middle strike и deep strike, кто с этим работает, за это отвечает, упорядочивает радиоэфир и создает коридоры пролета. У нас есть маленькая беспилотная авиация, и теперь нам нужно создать центры координации и управления этой беспилотной авиацией. Музыкальное творчество во время войны

В прошлом году вы встретили своего фаната среди российских пленных. Сложно ли вам было решиться с ним поговорить?

Это была эмоциональная встреча. Я настраивался, что встречусь с более-менее убежденным "имперцем", который четко понимает, что он здесь делает. А он, возможно, я где-то внутренне оправдываю его, но очень похоже, что действительно оказался в Украине по жизненным обстоятельствам. Действительно, когда кто-то оказывается в российской армии, у него нет выбора, куда идти. Там убивают тех, кто отказывается выполнять приказ.

Жалеть его не стоит. Это классическая история среднестатистического россиянина, когда в жизни ужасная ситуация — кредиты, проблемы и т.д. — найти еще больше приключений на свою голову и где-то как животное умереть без следа. Классическая история россиян — самоутилизация.

Что вы чувствовали во время разговора с ним?

Я почувствовал, что он искренне раскаивается, потому что был разговор еще вне съемки. У меня было ощущение, что он говорит искренне, что в этом нет какой-то выдуманной легенды или игры. Плюс контрразведчики, которые уже имеют опыт общения с этими людьми, говорят, что действительно есть такой класс бедолаг, и это один из них.

Ранее вы строили свою карьеру и на территории России также. Наблюдали ли вы до 2014 года российский шовинизм по отношению к украинцам?

Я его очень остро почувствовал, когда вышел на Майдан в ноябре 2013 года. Тогда все те, кто называли тебя другом, братиком, начали говорить, что я тупой, и что мной управляют американцы, это все рука Запада. Тогда я осознал, какие неискренние были наши отношения до этого.

Они никогда не воспринимали Украину как субъект. Мы для них всегда были меньшим братом, и сейчас мы стали врагами. Последние опросы в России показывают, как они понимают, почему идут убивать украинцев — мы враги